Краудфандинг — это софинансирование, сопричастность к созданию какого-либо проекта. Люди добровольно объединяют свои деньги или другие ресурсы вместе, чтобы поддержать усилия других людей, СМИ, некоммерческих организаций или благотворительных фондов.

— У журнала «Такие дела» сложная система финансирования. Нас издает благотворительный фонд «Нужна помощь», который собирает на разные проекты, в том числе и на издание «Таких дел». Это наши основные деньги. Люди жертвуют фонду, а фонд планирует финансирование своих проектов — исследований, образовательных программ — и финансирование «Таких дел».

Прямой краудфандинг от читателей мы запустили после нашего дня рождения в мае этого года. Там мы собираем непосредственно на себя. Все то, что мы собирали до того и собираем сейчас для других фондов фандрайзинговыми статьями на «ТД», — идет этим фондам до копейки, мы не берем никакую комиссию, мы платим за эти статьи из собственных денег — и это сознательное решение.

С деньгами, как у всех медиа сейчас, у нас не все хорошо. Мы начали собирать на себя впрямую, когда поняли, что уже есть люди, которые готовы поддерживать непосредственно нашу работу, которые считают ее важной. В какой-то момент ты понимаешь, что нужно очень многое просчитывать наперед — работу авторов и фотографов, оформление, работу сайта.

У нас достаточно специфическая направленность, как и у многих коллег. Ни мы, ни «ОВД-Инфо», ни «Медиазона» не можем жить на рекламу. Мы потихоньку осваиваем коммерческое сотрудничество с разными компаниями, но руководствуемся при этом своей системой ценностей, поэтому сотрудничать можем не со всяким. Мы собираем, потому что это единственная возможность привлечь деньги, кроме прямого спонсорства и получения грантов.

Те, кто жертвует, — это очень разные люди. У нас, конечно, есть портрет читателя: две трети нас читают с мобильных устройств, большинство — это женщины, есть много другой статистики. По факту я не устаю удивляться тому, насколько разные люди говорят о том, что они оформили ежемесячную подписку на поддержку нашего издания. Я думала, что я одна такая оригинальная: перечисляю каждый месяц «Медиазоне», но ее не читаю. Они офигенские, и я считаю важным помогать им. И так же у нас: есть много людей, которые перечисляют нам деньги, но не читают нас. Моя мама, оказывается, перечисляет нам деньги. Когда я узнала, была очень горда. Она сказала: «Я перечисляю деньги не потому, что ты там работаешь, а потому, что у вас классное издание».

Какова средняя сумма перевода нам? Мы всегда стараемся разъяснить, что лучше перечислять 100 рублей, но постоянно. Средний донат небольшой — 280 руб. 15 коп. Это же мы объясняли в нашей программе #Рубльвдень [это самая масштабная фандрайзинговая акция в истории современной России. Главная цель акции — в два раза увеличить число россиян, которые регулярно жертвуют деньги на благотворительность, — до 6% населения. Акция будет длиться весь год].

— Почему люди перечисляют нам? Я думаю, как ответить на этот вопрос без того, чтобы встать на «пафосную табуретку», но, видимо, без этого не обойтись. Мы считаем важным делать то, что мы делаем. У нас есть несколько важных задач. Одна из них — собирать классным фондам, которые занимаются помощью разным людям. Вторая — рассказывать про важные проблемы, чтобы держать их в фокусе общественного внимания. Даже если люди изначально не хотят про это читать. В свое время я начинала писать по сиротской теме. Тогда люди не просто не давали денег на фонды, которые помогают сиротам, люди даже статьи эти не открывали, не читали их. Можно было извернуться, сделать классные фотографии, написать душераздирающий текст, — людям было все равно. После этого прошло три года, со сборами стало дело лучше, люди стали читать такие статьи.

Наша задача — это сбор денег, это информирование читателей, это преодоление стигм. Такие штуки можно сломать, а мы, как говорила Света из Иваново, будем стараться делать свою работу более лучше. У нас есть ряд тем, которые нам кажутся важными.

В этом году журнал «Нью Таймс» собрал 22 миллиона рублей на оплату штрафа — это поразившая меня история. «7х7» собрал на оплату штрафа 840 тысяч рублей. Конечно, люди чаще реагируют в стрессовых ситуациях, например, когда пришел Роскомнадзор, а суд выписал огромный штраф. Но опыт «Новой газеты», которая быстро собрала свой первый миллион рублей, опыт «Медиазоны», наш опыт показывает, что ситуация меняется.

— Краудфандинг у нас начался в декабре 2017 года. Мы к нему готовились полгода, если говорить от принятия самой идеи до запуска. Я, наверное, был самым главным критиком, который считал, что ничего не получится. Зачем платить нам деньги, если у нас вся информация была и останется открытой? Это самый главный вопрос, который меня мучил и, на самом деле, мучает до сих пор. Мы ничего не продаем, у нас нет пэйволла и никогда не будет точно.

СМИ могут получать прибыль за счет рекламы. Но это совершенно не работает в нашем случае. Но какая реклама может быть у нашего издания, где [публикуются] онлайны с судов, истории про пытки, уголовные дела, полицейское насилие и все прочее? Если там нет рекламы и инвестора, то для сохранения медиа нам нужна поддержка читателей. Ну вот мы примерно так это и сформулировали: мы сможем работать и дальше, только если нам будут помогать наши читатели.

— Судя потому, что год прошел, а мы уже собрали более миллиона ежемесячных подписок, нам, я надеюсь, удалось ответить на этот вопрос, зачем нас поддерживать.

Кто перечисляет нам деньги? Мы это, конечно, отслеживаем, но довольно сложно какие-то глобальные выводы делать. Очень приятно, что многие журналисты говорят, что подписаны на «Медиазону». Это важная оценка со стороны коллег. Люди внутри индустрии понимают, что мы делаем, как работаем.

У нас средний платеж — где-то 397 рублей. Для меня самым большим откровением было, что один из самых эффективных способов подписки стали Telegram-каналы, как мой, так и «Медиазоны». В Telegram сидят активные пользователи, которые следят за повесткой.

Мы получаем много комментариев «я подписался и плачу деньги, но мне физически больно читать какие-то вещи у вас». Нас не читают постоянно: не начинают день с чашки кофе и с нашего сайта и не заканчивают со стаканом пива в баре. Примерно: «Вы делаете хорошее дело, молодцы, я подписан, но читать постоянно не могу, только сильно расстраиваюсь».

Для нас примером сбора денег был ФБК Алексея Навального. А первым, кто сказал, что «Медиазона» должна выходить на краудфандинг, — Митя Алешковский [издатель портала «Такие дела»]. Его фонд «Нужна помощь» очень много делает для развития краудфандинга в стране.

Сегодня в России 140 миллионов человек. Минимум 20–25% из них разделяет европейские ценности, а я думаю, что, может быть, и побольше. То есть мы реально получаем, по самым скромным подсчетам, 30 миллионов человек, которые хотят «как там», они хотят «как в Париже».

— На Западе люди тоже часто подписываются на издания из-за ценностей. И, например, у New York Times и других американских медиа после победы Трампа была волна новых подписок. То есть люди хотят быть причастными к тому, что делают медиа, чьи взгляды они разделяют.

Если подписки пропадут, нам будет трудно. «Медиазона» станет гораздо меньше. Придется говорить о сокращениях и обо всем прочем. Никакой «подушки безопасности» у нас, увы, нет.

В 2019 году мне хотелось бы видеть «Медиазону» более многогранным сайтом, где были бы другие форматы. Поставить на поток как подкасты, так и видео. Конечно, хотелось бы расшириться, потому что новые форматы — это же новые люди, которые умеют это все делать. Вообще, идеальная «Медиазона» 2019 года — это издание, которое освещает свободные выборы в парламент или Учредительное собрание.

— Обсуждение проекта краудфандинга, его гипотетической возможности было на протяжении нескольких лет. Предметно мы начали работать над ним где-то с весны, запустились мы 3 сентября. То есть получается, что почти полгода заняла фаза детальной разработки и подготовки к запуску проекта.

Мы не были уверены в том, что общество готово к тому, что краудфандинг является нормой. Я не говорю здесь даже за все общество, а за ту его часть, в которой мы интуитивно видели целевую аудиторию нашего проекта и одновременно аудиторию нашей сети. И наши ожидания оправдались.

Здесь трудно быть пионерами, мы и не были пионерами, но мы не хотели торопиться в силу того, что у нас не было острой необходимости в том, чтобы вот прямо сейчас запустить донат под какую-то конкретную задачу, например, задачу не закрыться послезавтра. Мы понимаем, что у некоторых СМИ и вообще проектов может быть такая ситуация, когда деньги нужны вот прямо срочно. У нас такой задачи не было, при том, что в принципе сама идея опереться на постоянный стабильный источник финансирования, на широкий круг наших читателей нам очень нравилась.

— Как краудфандинговая площадка «Новая газета» работает очень давно, но не для себя. Мы сотрудничали с благотворительными фондами, например, с тем же «Подари жизнь», еще до того, как это стало модным. Я даже затрудняюсь сказать, когда это началось, ну явно больше пяти лет назад. Мы видели, какой живой отклик это находило у наших читателей. Видели это по той отчетности, которую нам передавали благотворительные фонды о том, сколько денег нам удается собрать благодаря публикациям в «Новой газете» — как на бумаге, так и на сайте.

Нам очень нравилось и нравится, что наши читатели помогают спасать детей, и не обязательно детей, но и людей, которые оказались в трудных жизненных обстоятельствах, которым реально нужна помощь. Вообще, в том, чтобы делать это для себя, нам помог позитивный опыт коллег. Той же «Медиазоны» и не в меньшей степени проекта «Нужна помощь», который, конечно, благотворительный, но в том же смысле и медийный. Мы со всеми ними разговаривали, выясняли, как практические моменты реализуются. Их проекты примеривали на свою аудиторию, свои ситуации, как это видели, и в итоге пришли к такому. То есть я не могу сказать, что было какое-то событие, которое бах! — и изменило наше представление о реальности. Это процесс, скорее.

Кто нам ежемесячно перечисляет донаты? Я вам могу дать маленький спойлер: портреты многих из них вы увидите уже в нашем новом новогоднем номере, который выйдет 26 декабря.

— Про каждого из них сказать трудно, и какой-то усредненный профиль мы тут не будем пытаться делать. Тем более что жертвователи очень сильно отличаются и размером пожертвований, и так далее.

Мы сейчас собираем социологию именно для большего понимания, но пока еще не готовы такие обобщения делать. А похож ли наш типичный жертвователь на нашего типичного читателя? Скорее да. Вопрос о том, насколько эти группы совпадают, думаю, процентов на 95, условно говоря. Я допускаю, что некоторые люди, которые узнали о проекте «Соучастник» из социальных сетей или с помощью сарафанного радио, но ранее не читали «Новую газету», может быть, став «соучастником», так и не привыкли этого делать. Это нормально.

Все же в целом наша задача — не только получить финансовые результаты от этого проекта, а именно она для нас состоит в соучастии, а в укреплении взаимной связи между нами и читателями, в получении обратной связи не только в смысле денег, но и в смысле реакции на то, что мы делаем. Мы хотим быть уверены, что мы все делаем правильно, и голосование за то, что мы делаем, рублем, оно, как известно, в значительной степени более информативное, чем то голосование, которое не требует от читателей никаких затрат, кроме чуть-чуть времени.

Средний платеж — это несколько сотен рублей, то есть до тысячи в среднем.

Почему они нам помогают? Совместный путь состоит в том, что и мы, как журналисты, и наши читатели, заинтересованы в том, чтобы узнать правду. Добывание правды — это дорогостоящий процесс. Он во всех смыслах дорогой, и мы прямо об этом сообщаем, и объясняем, и рассказываем это в дисклеймере нашей кампании «Соучастник». И соответственно, еще один важный нюанс, на который стоит обратить внимание, — это то, что люди, которые помогают через проект «Соучастник», они помогают не только тем, кто работает в редакции, но и помогают тем читателям, у которых нет материальной возможности помогать и не было бы возможности платить за платное потребление контента на сайте.

— Информация, которую мы добываем, она дорого стоит для нас, но она не должна ничего стоить для тех, кто должен иметь к ней свободный доступ. В этом идеалистический посыл проекта. И я уверен, что наши читатели в этом его смысле разделяют, наши «соучастники».

Я бы еще раз хотел прорекламировать наш новогодний номер просто потому, что я уверен, что любым людям, читали они до этого «Новую газету» или нет, будет приятно посмотреть на тех, кто поддерживает независимую журналистику в России.

Важный элемент этого самого по себе проекта состоит в то, что главным драйвером являются сами материалы. Мы видим, что количество «соучастников» растет, когда у нас выходят какие-то крутые истории, которые читают люди. Это мотивирует их участвовать в нашей краудфандинговой компании в большей степени, чем маркетинговая часть, которая есть, как и у любого проекта.

— Мы запустили краудфандинг в декабре 2015 года, но идея этого появилась раньше. Стало понятно, что вокруг нас создано комьюнити людей, готовых нас поддерживать и как волонтеры, и материально. Мы понимали, что краудфандинг может заработать. За тот декабрь мы собрали больше 600 тысяч рублей. Стартовый рывок был мощный, однако потом таких сумм стабильно не было. Только сейчас мы подбираемся к тем показателям, которых достигли в первый месяц.

Запустить краудфандинг оказалось не так просто. Нам многие банки отказывали в предоставлении услуг. Очевидно, что это было связано с непопулярностью нашей деятельности в банковских кругах. Все боялись. Но в итоге мы смогли запустить сбор через «Яндекс.Кассу».

Нам жертвуют люди всех возрастов. В основном это люди 25–39 лет. Но у нас есть и приличная аудитория 55+. Все они очень лояльны, мы видим, что люди старшего возраста, которые нас читают, знают про нас очень много. Они дают нам деньги не только потому, что они более состоятельные, чем молодые люди, — у них явно сильная приверженность к нам. Мы видим, что донорами также являются активисты, которые попадают в неприятные ситуации и пользуются нами не как медиа и источником информации, а как правозащитным сервисом, которым мы тоже являемся. Достаточно много людей из наших доноров жертвуют и в другие фонды.

Какое-то время назад мы проводили исследование. Чаще всего наши доноры жертвуют в ФБК, «Медиазону» и «Такие дела». На четвертом месте стоит «Новая газета». Свой опрос мы проводили в сентябре, а «Новая газета» запустила краудфандинг, свой проект «Соучастник». И уже тогда они являлись приоритетным получателем денег от доноров. К слову, «7x7» были на 16-м месте — тоже неплохо.

Мы анализировали соцсети, и мы понимаем, что аудитория «ВКонтакте» менее платежеспособна, чем в Facebook. И связано это не только с возрастными отличиями. Самые лояльные пользователи, что было предсказуемо, — это те, кто читает нашу рассылку.

— Это люди, которые думают, что однажды мы им пригодимся — дай бог, чтобы этого не случилось. И это люди, которые следят за резонансными уголовными делами, например, дело «Нового величия», дело «Сети». Люди понимают важность этого дела.

Среднее пожертвование около 500 рублей. Это очень много, и это плохо. Я раньше радовался, но сейчас понимаю, что высокое среднее пожертвование означает не то, что много людей жертвую много денег, а то, что мало людей жертвуют мало денег. Люди, которые могут жертвовать 30–50 рублей в месяц, они думают, что это не так много, и стесняются переводить маленькие суммы. Но мы одинаково ценим и тех, кто переводит 10 тысяч рублей в месяц, и тех, кто переводит 50 рублей. Собрать 1000 рублей одним платежом труднее, чем собрать 20 платежей по 50 рублей. Мы в этом отношении проседаем.

Надо стремиться, чтобы больше людей перечисляли небольшие деньги, потому что краудфандинг — это не только собирание денег, но и выстраивание комьюнити вокруг нас. «Новая газета» называет своих доноров соучастниками. Это точное определение. Мы тоже расцениваем людей, которые дают нам деньги, как соучастников того дела, которое мы делаем.

— Когда человек перечисляет нам деньги, он делает это проекту «ОВД-Инфо», но мы их конвертируем в помощь. Это двусторонний процесс. Общество жертвует деньги, а в ответ общество получает хорошие вещи от нас, например правовую помощь.

Если государство вдруг запретит перечислять деньги СМИ и некоммерческим проектам, то со всеми людьми, которые жертвуют нам деньги, мы найдем способы взаимодействия. У нас есть около тысячи человек, которые жертвуют нам каждый месяц. Жертвовать можно не только деньги, но и свои навыки, услуги. У нас большая база волонтеров. Возможно, мы займемся сбором советов, консультационных услуг, сделаем еще больший упор на волонтеров. Мы выкрутимся. Ведь комьюнити — это то, на чем мы держимся, и никакое государство его запретить не может.

— Издание «Православие и мир» мы начинали делать полностью на свои средства в свободное от основной работы время (ночью) на тех ресурсах, которые были у основателя издания Анатолия Данилова: на его техплощадке, его серверах с привлечением сотрудников его компании. Портал возник в 2004 году, и примерно до 2007 года мы жили на собственные средства.

Было понятно, что наши возможности очень ограничены. Мы старались работать с волонтерами, но быстро стало понятно, что в такой системе изданию существовать очень тяжело. Нет никакой прогнозируемости, возможности заказывать материалы и системно с людьми сотрудничать. Примерно тогда у нас появились наши первые кошельки, на которые поступали пожертвования от читателей, и потихоньку появлялись небольшие средства, на которые мы могли делать небольшие тексты.

Когда читателей у портала становилось больше, мы увидели, что надо сделать удобные инструменты редакционной поддержки. Где-то с 2010 года мы стали одним из первых СМИ, которое начал сбор на свою деятельность. Сейчас все средства, на которые редакция существует, — это подписка наших читателей.

— Это противоречит самой сути просветительского издания, издания, которое пишет о проблемах общества, проблемах смысла жизни, науки, образования, медицины. Мы должны использовать все возможности для продвижения своего материала, а не закрывать его за стенкой оплаты, как это могут сделать деловые издания.

Для нас принципиально важна поддержка читателей. И мы просим всех тех, кто «Православие и мир» читает регулярно, подписываться на ежемесячные регулярные платежи. В какой-то момент мы стали достаточно много говорить о том, что нам важны не просто периодические пожертвования — вспомнил и перевел деньги. И порталу «Православие и мир», и фонду «Православие и мир» очень важные постоянные платежи, когда пусть самый небольшой платеж — 10–15 рублей или 100–500 рублей — привязан к карте и ежемесячно уходит в издание. Потому что в такой системе мы можем прогнозировать бюджет, можем брать людей на работу, можем прогнозировать, сколько текстов мы можем заказать, можем ли мы отправить корреспондента в какую-то точку или нет.

Среди наших читателей люди из самых разных слоев общества, разных стран. Мы много раз пробовали делать замер аудитории, каждый раз понимали, что наша аудитория колоссально широкая. Некоторая часть наших читателей удивляется тому, что они читают «Православие и мир» каждый день, хотя вроде бы с православием и верой себя никак не ассоциируют. Нам говорят, что те тексты, которые мы пишем, постоянно присутствуют в их картине дня. С такой историей мы сталкиваемся очень часто. Средний платеж — от 100 до 500 рублей.

Пространство СМИ достаточно сильно меняется, люди считают важным поддержать те издания и работу, которая им действительно помогает. Мы в своей работе пытаемся писать про те вопросы, которые волнуют читателей, и делать это так, как не делает никто. Им важно то, чтобы это разговор завтра или послезавтра продолжался, они находят возможности нас поддерживать. Мы делаем это вместе: они помогают нам финансово, мы на эти деньги можем делать свою работу.

— «Православие и мир» пишет честно о тех вопросах, о которых мало кто говорит. Мы стараемся поднимать болевые точки общества, стараемся писать о тех проблемах, которые стоят в центре жизни каждого человека, будь то вопросы медицины, образования или смысла жизни. Очень многие наши публикации имеют конкретный, видимый в обществе результат. Таким образом, становится понятно, что зачастую инвестирование в журналистику помогает найти решение тех проблем, которые по-другому решить очень сложно. И это иногда гораздо более эффективно, чем какие-то другие действия или кампании. Мы стараемся искать ответы на сложные вопросы.

Сегодня портал «Православие и мир» по всем цифрам — это самое большое СМИ об обществе и его проблемах. Поскольку это самое большое издание об обществе и проблемах человека, поэтому к нам приходит достаточно большое количество людей, поэтому у нас так широк спектр поднимаемых тем. У нас в день выходит около 6–8 материалов — интервью, расследований, репортажей, аналитических обзоров — в которых получается затронуть большое количество болевых точек.

Сейчас намного больше людей стали поддерживать издания, фонды и кампании. Много людей понимают, что все вместе с помощью небольших вкладов можно сделать очень много.

— Но при этом для любого СМИ или кампании очень важна максимальная прозрачность. Иногда мы видим, что в таких кампаниях происходит путаница, куда именно происходит платеж: кто-то собирает на один проект, а потом оказывается, что деньги уходят на другой проект. К сожалению, непрозрачность, которая иногда встречается, очень сильно подрывает доверие к общественной поддержке. Поэтому мне кажется, что все коллеги должны понимать, что чем более прозрачны будут наши сборы и четче обозначены наши цели, тем более успешно будет развиваться этот процесс. А если прозрачности не будет, то мы потеряем то, что есть сейчас.

— Мы полностью живем на пожертвования. И, в основном, это небольшие пожертвования. В разные годы у нас были крупные доноры, и сейчас тоже есть один крупный донор, который нас очень поддерживает. Его финансирование составляет около одной пятой той суммы, которая требуется на работу портала. Сейчас нам нужно собирать от 2,5 до 3 миллионов рублей в месяц, это наши расходы со всеми налогами. Часть мы собираем прямыми целевыми пожертвованиями, с назначением «на работу портала Милосердие.ру», часть — это пожертвования Друзей милосердия. Это широкий круг людей, которые поддерживают нашу службу помощи, — большую благотворительную структуру, одним из 26 проектов которой мы являемся.

Регулярные пожертвования на портал мы привлекаем примерно пару лет. Сейчас это около 600 подписок, примерно на полмиллиона рублей. И мы планируем это более активно развивать. Читателей у нас сейчас примерно 1 млн 200 тыс. уников в месяц, есть куда расти в плане привлечения пожертвований. Массовые некрупные, но регулярные пожертвования должны стать неким базисом, это основа устойчивости.

Нас в основном читают работающие люди 25-40 лет, женщины в основном являются как читателями, так и жертвователями. Часто бывает так, что человек начинает жертвовать на портале «Милосердие.ru» на адресную помощь нуждающимся, а потом понимает, что нужно поддерживать и сам сайт. Кстати, так приходят и крупные благотворители. Мы же, кроме журналистики, занимаемся адресной помощью, у нас есть просьбы о помощи на портале. Только за последние три года около 40 тысяч человек делали пожертвования на адресную помощь.

— Иногда, но не чаще раза в год, мы призываем, тех, кто у нас делает пожертвования в пользу конкретных людей, поддержать портал тоже. Наши жертвователи осознают, что мы полезные, и поэтому нас надо поддержать.

Наиболее распространенная сумма, медианная — 500 рублей. Мы хотим, чтобы владельцы небольших компаний тоже жертвовали — 10-20 тысяч ежемесячно. У нас есть несколько таких сторонников, мы им очень благодарны. Я думаю, что здесь большой потенциал для нас. Это люди независимые, самостоятельно мыслящие, стоящие на ногах, активные, которые втягиваются в нашу деятельность.

Мы свою миссию видим так — чтобы что-то изменилось, нужно не только желание, но и знание того, как это правильно делать. Мы берем на себя экспертную функцию, разбираемся в причинах социальных проблем и правильных технологиях, как их решать, что нужно делать, а что не нужно делать. Мы можем досконально разобраться в сложной социальной тематике — выдвинуть доказательства, развенчивать мифы. У нас есть много примеров таких — про бездомных, про бэби-боксы, про раннюю помощь детям с особенностями, про чудовищную систему психоневрологических интернатов, про ДЦП, и так далее.

— И очень важная отдельная задача у нас — мотивировать, вдохновлять и утешать. Вот у нас больше миллиона уникальных читателей в месяц на сайте. Это не те, кто профессионально интересуется благотворительным сектором. Широкая аудитория хочет решать свои проблемы, хоть увидеть ответ на свою боль в СМИ. И одна из наших функций — давать им поддержку, объяснять, как решить их собственные проблемы, куда бежать, если они попали в беду. Мы даем и истории преодоления, и практические инструкции, как справиться с той или иной проблемой. Мы видим в этом важную функцию.

Вот, например, супервостребованная тема — про онкологию. Она не проговорена в нашем обществе. Она пользуется взрывной популярностью, видно, что людям это нужно, у них прямо жажда, голод на эту тематику. Им нужно давать поддержку, давать много информации на эту тему и много личного опыта в этой сфере. То есть мы помогаем людям не только адресным сбором. Мы — рупор для людей, преодолевающих свою беду.

И третье — мы стараемся объяснять нашим читателям и жертвователям, что адресная помощь и сбор денег – это работа профессиональной команды. Без профессиональной команды не будет ни проверки просьб о помощи, ни хорошо рассказанных историй, которые сработают. Например, легко и просто объяснить необходимость, зачем нужен фотографах, потому что адресная история, рассказанная без фотографий, не сработает. Экспертизу нужно оплачивать. Мы довольно методично это все рассказываем, в том числе, когда мы публикуем в дополнение к нашему обычному призыву помогать нашему сайту.

Мы публикуем иногда адресные просьбы на зарплаты наших специалистов. И мы собираем эту сумму таким образом: не просто говорим «помогите порталу», мы выделяем конкретные ставки: вот, нам нужно финансировать на полгода работу этих специалистов, от них польза будет такой-то. В месяц на просьбы о помощи мы собираем от 4 до 7 миллионов, а на работу корреспондентов, которые пишут просьбы, в течение пяти месяцев, нужно 300 тысяч рублей.

— Большой отклик от людей идет, когда происходит какое-то тревожное событие. Например, СМИ сообщает, что у него проблемы или его оштрафовали. Вот это находит быстрый и массовый отклик. Еще, конечно, протестная тематика понятнее для сбора – потому что независимому СМИ трудно жить по определению.

В остальных случаях не так все прекрасно с краудфандингом на СМИ, как хотелось бы. Читают издания миллионы, а жертвуют пока тысячи. Потенциал для развития гораздо больший, чем наши реальные успехи всех СМИ на этом фронте. Есть куда расти. Когда СМИ начинают больше давать читателям полезного прибавочного смысла, когда читатель понимает четко, в чем для него польза от издания, тогда потенциал есть.

PS: В июне 2018 года суд в Сыктывкаре оштрафовал редакцию интернет-журнала «7x7» на 800 тыс. руб. и главного редактора Софью Крапоткину — на 40 тыс. руб. из-за «пропаганды наркотиков», которую якобы содержал пост одного из наших блогеров. Мы попросили наших читателей, блогеров и друзей помочь нам выплатить 840 тысяч рублей — огромную сумму, равную годовому бюджету любой из наших региональных редакций. Деньги были собраны за 28 часов. Как это произошло, можно прочитать в нашей статьей, где редакция поблагодарила всех, кто перечислил деньги.